Виктория Мосс.
_____
«Фер-нан-дез-Вер-си-ни» — мягко, но педантично выговаривает Шерил со своим акцентом, когда я прошу назвать новую фамилию по слогам. «Так же, как и пишется, — качает она головой. – Не знаю, почему все так… Наверное, люди просто пугаются того, что она длинная». Со времени ее свадьбы с французским бизнесменом Жаном-Бернаром прошло всего несколько месяцев, и я интересуюсь, успела ли она сама привыкнуть к новому имени. «Все получается как-то само собой. Люди это игнорируют, говорят просто «Шерил», но меня это не слишком волнует». Саймон недавно шутил, что она вышла замуж за человека с такой длинной фамилией, чтобы стать звездой лишь с одним именем. Она закатывает глаза. «Да, это чтобы я могла бы быть как Мадонна? Вот так работает его мозг. Кому еще такое в голову придет?»
Мы сидим на круглом кожаном диванчике в студии Северного Лондона, где только что закончилась съемка для Marie Clair. На Шерил драные джинсы, уютный безразмерный свитер цвета овсянки и очень высокие остроносые телесные шпильки Prada, которые она сбрасывает, как только в комнату заходит ее брат Гари с чашкой чая. Он работает на нее и напоминает мужскую версию самой Шерил: невысокий, тихий, с такими же ямочками и темными глазами.
{Журналистка впервые встречается с Шерил и поражается ее карьерными успехами и прочими достижениями, а так же ее историей Золушки. «Изматывает даже перечисление всего, что случилось с ней за эти 12 лет, не говоря уже о том, чтобы самому все это пережить»}.
Неудивительно, что Шерил понадобился тайм-аут, хотя, решение, похоже, далось ей нелегко. «Мне говорили: «Ты с ума сошла, не нужно этого делать, это навредит твоей карьере», — рассказывает она. И что же она ответила? «Или я, или мое психическое здоровье». Шерил смотрит мне прямо в глаза. «Честно. Инстинкт говорил мне: «Хватит». Впервые с тех пор, как я захотела стать поп-звездой, я не чувствовала в себе искры. Сама того не понимая, я зашла во тьму. Мне нужно было вернуться к реальности, вспомнить, что такое настоящие чувства».
{Но что же заставило ее вновь вернуться на сцену?}
«Желание выступать у меня в крови. Я чувствую, что создана для этого, — говорит она прямо. Я не думала, что смогу вернуть эти ощущения, но когда они стали возвращаться, облегчение и восторг были сильнее, чем когда-либо. Сейчас я разобралась в себе. Будь я одной из тех чудаков, [которые говорят о себе в третьем лице], сказала бы, что я снова стала Шерил».
{После всего пережитого раньше, о свадьбе она говорить не хочет, даже кольцо повернуто и спрятано в ладони}
«Я поняла, что очень важно [не разглашать детали], этот урок я усвоила».
Однако, при упоминании о другом важном событии – рождении Бобби, сынишки Кимберли Уолш, она расцветает: «Безумие, она теперь мама! Но она в этой роли как рыба в воде. Я ходила посмотреть на него, когда он родился. Она рассказала нам все…». Она корчит рожицу. Я сочувствую – мамочки ведь всегда немного перебарщивают с количеством информации, не так ли? Не захотелось ли ей своих детей? «Нет, у меня 11 племянников и племянниц, с ними я прошла все стадии. Трое у меня гостили пару недель назад, было весело, но также было приятно и говорить: «Пока! А теперь возвращайтесь к папе с мамой!» Я люблю детей, но еще не время. Я к тому, что никогда не стоит говорить никогда. Стоп. Ни по какому вопросу».
{Шерил часто говорит о том, что ей уже за 30, неся эту цифру, словно знак почета, так как именно после тридцати она нашла гармонию между взлетами и падениями и «стала собой»}.
Ее новый альбом, «Only Human», открывается тем, что Шерил цитирует философа Алана Уоттса. Это ей посоветовал друг на отдыхе в Южной Африке. «В целом он говорит о том, что твоя жизнь без страсти и занятия любимым делом будет жалкой». Это определенно перекликается с ее историей. «У меня за жизнь бывало как очень мало денег, так и очень много. Но заниматься нужно тем, что делает тебя счастливым. Я хотела открыть альбом именно с этого послания, просто сказать: «Живите страстно».
Ее новый сингл, «I Don’t Care» замечательно описывает ее текущие настроения. «Это веселая песня, она словно гимн. Я не ее автор, но она мне подходит. Она буквально о том, что нужно взять и плюнуть. Когда ты доходишь до стадии, когда тебе уже все равно… у всех такое бывает». Мы немного говорим о подтексте песен, с учетом того, что одни она пишет сама, а другие ей присылают. «На этом альбоме большую часть песен я написала сама, — подтверждает она. – В работе композитора много разных факторов. Иногда просто слова хорошо звучат вместе и биты довершают приятную картину. Но я просто хотела передать свои чувства, а уж что там об этом подумают или не подумают, меня совершенно не волнует, — она смотрит на меня с оптимизмом. – Это ведь поп-пластинка, вы же знаете?».
Так оно и есть, но со времен ее последнего альбома нам открылись сценические выходки Майли Сайрус, грубоватые тексты Игги Азалии, а недавно еще и мисс Арианы Гранде. Каким же будет ее вклад и как она видит современную поп-певицу? «Я чувствую, что в последнее время делается большой акцент на сексуальность; для меня он уже почти достиг странной степени. Я вовсе не ханжа, да, женщины сексуальны, но должны подавать все это с элегантностью и в уместные моменты». Она качает головой. «Я не называю имен и никого не осуждаю – каждый занимается своим делом. Уверена, ко мне тоже у многих найдутся претензии, но я делаю то, что считаю для себя комфортным. И хочу сохранять на себе максимум одежды. Иногда нужно надевать микро-костюмчик, чтобы он не стеснял движения в танце, но всему ведь есть предел, вы же знаете?»
У Шерил сравнительно старомодные вкусы в вопросах поп-музыки. Она ценит образы милых девочек-соседок, которые вдохновляли ее в юности. «Я к тому, что Мадонна всегда создавала шумиху, но вспомните, какими невинными были Кайли и Бритни, когда начинали карьеру, — говорит она. – Страшно. Было бы страшно, будь у меня сейчас десятилетний ребенок, или будь мне самой десять». Настало время проверить, сохранила ли она свою аудиторию, и есть ли место ее чистому попу с хореографическими номерами в новой эре вульгарности (надеюсь, что для тех десятилеток оно есть). Шерил серьезно добавляет: «Я многое делала с Girls Aloud, но теперь я стала старше. Мне 31, я хочу вести себя подобающе. Например, в одних трусах на сцену не выскочу, даже представить себе не могу…»
{Жить в мире, где поп-звезду можно уменьшить до наряда или его отсутствия, очень сложно. Шерил всегда доставалось от прессы, которая разглядывает ее фигуру под микроскопом.}
«Я раньше читала статьи о себе и плакала. В этом нет никакого толка, а молодым людям это только вредит. Мы проходим разные жизненные стадии, наш вес меняется по разным причинам. Особенно у женщин. Как почувствует себя девочка, прочтя, что кого-то с 10-м размером обозвали толстухой, если у нее самой 12-ый? СМИ должны быть ответственней».
{Сама Шерил продемонстрировала отличную форму, когда вернулась на «Х-Фактор». А поладила ли она с Мел Би?}
«Поначалу все отнеслись скептично, думали, что мы передеремся, — она снова закатывает глаза, задавая весьма уместный вопрос. — Сколько можно так относиться к женщинам? Как часто вы слышите: «Этот парень ненавидит того парня?» Бесит меня все это. Но мы действительно поладили, я вижу сквозь нее. Ее зовут Страшной Перчинкой, но внутри она мягкая».
А как поменялись ее отношения с Саймоном после известного инцидента? «Мы все еще уважаем друг друга, но я выросла. Он все еще на меня давит и знает, как вывести нас из себя, но у меня теперь другой подход. Мне просто наплевать, и я не знаю, почему столько народа бегает за ним как собачонки».
Тогда настоящий скандал раздулся из ее оранжево-фиолетового наряда с пышной прической в стиле «Dallas», который тоже винили в том, что Шерил уволили с американского проекта через три недели. Меня поразило то, как сильно этот образ ругал Саймон. Чем он его так зацепил? «Что интересно, — начинает Шерил, — американский Vogue тогда называл мой наряд лучшим образом недели. Не знаю, конечно, буйство красок и все такое, но это его проблема, а не моя. Ему бы стоило для начала взглянуть на себя, прежде чем обсуждать наряды других. И прическа…» — она изображает ужас. Поднимала ли она с ним эту тему потом? «Нет, она не настолько меня взволновала». Он всегда комментирует ее образы? «В ранние дни он иногда мне звонил, если я где-то появлялась в майке, такой весь: «Что за хрень ты на себя надела?» Он шестой год подряд ходит в одной и той же поеденной молью футболке и звонит из-за того, что надела я?! Вот когда Саймон Коуэлл начнет одобрять мой выбор, вот тогда я и начну беспокоиться».
{Ее брат шутит, что в непривычном для нее образе для фотосета Шерил напоминает ему MC Хаммера. Но она любит пробовать новые стили.}
«Я всегда полагаюсь на свою команду, они ведь меня знают. Мне будет неудобно, но я все равно буду фотографироваться. Мне же лучше, ведь меняться так здорово». На рейтинговом телешоу, конечно же, свои модные требования. «Мне нравятся красивые наряды, наряжаться я люблю, но все эти «у кого самое красивое платье?»… — она делает скучающее лицо и вздыхает. «Я никогда не думаю: «Ой, ее платье красивее моего». Я заранее готовлю 4-5 образов перед живыми концертами. Иногда я выбирала платья со шлейфами или пышные, но потом садишься за панель и ууупс! Нужно думать о том, как наряд будет смотреться выше пояса. За годы я поняла многие вещи, например, что сидеть на пайетках два часа не очень-то удобно».
На видео с прослушиванием на PSTR, которое привело ее в Girls Aloud, тогда в 2002, с большими невинными глазами юная Шерил заявила: «Я никогда не сомневалась, что стану знаменитой». Теперь, зная, что все это значит, пошла бы она туда снова, будь у нее шанс вернуться в то время? «Хороший вопрос, — задумывается она. – Когда я вижу сообщение от 16-летней девочки, которая пишет, что благодаря мне завязала с самоповреждениями, или смотрю на свой фонд [совместный фонд Шерил Коул с The Prince Trust, помогающий подросткам Северо-Востока], я бы не изменила этого ни за что на свете. Я принимаю плохое ради хорошего. Что касается плохого, лично мне, конечно, хочется иногда все послать. Но я не могу так ответить, потому что у меня замечательные отношения с теми, кто меня поддерживает. Я зову их своими солдатиками, и я бы почувствовала, что обижу их, если скажу, что изменила бы свое решение».
Наше время подходит к концу, и я прошу у Шерил разрешения посмотреть на ее колечко. Она говорит, что отвернула его к ладони, чтобы оно не отвлекало съемочную группу (оно довольно большое и сильно сверкает). Оно красивое. Шерил кажется немного более ранимой, так что я не давлю. Спрашиваю, как людям с ней работается. «Я довольно спокойная, но если что-то случается ни раз и ни два, то у меня начинается: «тик-тик-тик-тик-тик-БУМ!». Не просто «тик-бум», как у многих людей. Я долго терплю». Твоя самая плохая привычка? «Ругаюсь». Умеешь говорить по-французски? «Да». Скажи что-нибудь? «Хмм, ça va {«все в порядке»}? Я еще учусь…». Какие жизненные уроки ты усвоила? «Многие. Самое важное – это быть счастливым и делать то, что принесет тебе счастье». Ты счастлива? Она смотрит на меня, ее большие карие глаза сияют, она широко улыбается, зная, что я уже все поняла. «Я очень счастлива», — говорит она.
Альбом Шерил, Only Human, выходит 10 ноября.
Ее новый сингл, I Don’t Care, выходит 9 ноября.